Журнал Эстет № 2 / 2010 На обложке: Стинг. / Редакторы: Алексей Чертков, Алексей Давыдов. Арт-директор Виктория Злотина.

Журнал Эстет № 2 /2010 На обложке: Стинг.

Издательство: ЮД Эстет. Редакторы: Алексей Чертков, Алексей Давыдов. Арт-директор Виктория Злотина.144 стр. Формат: 210х280. Мелованная бумага.

Журнал «Эстет» – успешный имиджевый проект Ювелирного дома «Эстет».

Это журнал для интеллектуалов, направленный на формирование эстетических взглядов и предпочтений. Его контентную базу составляют материалы о событиях и явлениях в мире высокой моды, ювелирного искусства, литературы, кино, театра, музыки, эксклюзивные интервью с медийными личностями, формирующими российское социокультурное пространство.

«Эстет» — весьма успешное для своей ниши издание. Вот как его характеризует главный редактор журнала Андрей Чертков: «Разговор о прекрасном, стиле жизни и стиле мысли в журнале «Эстет» ведется с позиций сотворчества, совместного поиска всего лучшего, что заложено в человеке природой, но не в полном объеме проявляемого в повседневной жизни».

Безграничная свобода авторских материалов второго номера журнала «Эстет» продолжает уравновешенную непринужденность первого. «Журнал вдохновлен этой свободой. Герои номера - люди, зараженные болезнью под названием «искусство». Одни пренебрегают каноническими основами этого самого искусства, отдаваясь необъяснимому проявлению бессознательного. Другие следуют основополагающим принципам в музыке или живописи, реализуя свое инстинктивное стремление к свободе в артистической раскрепощенности», - говорит главный редактор журнала «Эстет» Алексей Чертков.

Аскетические правила стиля покоряются беспредельным силам дикой природы. «Эстетическое негодование» трансформируется в медитацию и тишину. Сдержанная и интеллектуальная икона стиля становится параноико-критическим воплощением сюрреализма. И даже путеводная звезда – герой традиционной рубрики журнала – перерождается: эклектика оперы и рока итальянского тенора Алессандро Сафина заменяется синхронией поп-музыки и классического оркестра легендарного Стинга.

В номере спокойно сосуществуют такие люди, как сюрреалист Сальвадор Дали и художник нонконформист Александр Харитонов. Живопись Дали – это «жизнь и пища, плоть и кровь. Не ищите в ней ни ума, ни чувства». «Кружево» на картинах Харитонова наполнено светлой религиозностью и душевностью. И кажется, что общего у этих художников? Свобода! То самое необъяснимое проявление бессознательного, которое выводит человека за любые существующие границы – пространства, материи, времени…

Независимость от правил сопровождает и музыкантов второго номера, даже тех, кто обязан следовать партитуре, не отступая даже на полтона от написанного. Дирижер Павел Коган – абсолютно свободен в классической музыке. Коган со своим оркестром разрывает границы пространства, переносясь то в восемнадцатый век, то в девятнадцатый, перемещаясь с материальной сцены в иллюзорный мир своего зрителя, рисуя для него великолепные образы своей дирижерской палочкой.

Кто сказал, что силы земного притяжения играют хоть какую-то роль?

«Синхронии» Стинга позволяют ему летать так, как ему хочется: устремляясь вверх или падая вниз, замедляясь или ускоряясь. Никаких запретов, только безудержный полет, на который способен либо гений, либо безумец. А уж к кому отнести певца – судить не нам.

Не стоит пытаться понять и оживающие воспоминания Даниэля Финци Паска, парящие над сценой в образах прекрасных девушек в белых одеяниях. Понимание придет само, как только зритель оторвется от своего кресла и погрузится в мир ностальгии и детства, туда, куда манят, искушая, молчаливые ангелы Финци Паски.

Метаморфозы второго номера разъясняют человеку, почему именно искусство по мнению Оскара Уайльда является реальностью (а жизнь – это всего лишь зеркало) и на что может вдохновить свобода. Дополняет это зеркальное отображение жизни интервью с музыкальным критиком Артемием Троицким «Артемий Кивович Троицкий: а.к.т. милосердия & неповиновения», предваряемое сочиненным Димитрисом Яламасом завещанием: «Авгиевы конюшни – лучший подвиг Геракла. С тех пор никто за это не брался. Мир задыхается в дерьме».